Riveting our eyes
On the blanching east,
Children of sorrow, children of night,
We wait, to see if our prophet shall come.
We are scenting out the unseen,
And, with hope in our hearts,
Dying, we grieve
Over uncreated worlds.
Our speech is daring,
But condemned to die
Are the too early precursors
Of a too tardy spring.
Resurrections of the buried
And the rooster’s song
In the middle of the deep night,
Morning’s cold — they are us.
We are the steps above the abyss,
Children of murk, awaiting the sun:
Once we see the light, as shadows,
We shall perish in its rays.
Устремляя наши очи
На бледнеющий восток,
Дети скорби, дети ночи,
Ждем, придет ли наш пророк.
Мы неведомое чуем,
И, с надеждою в сердцах,
Умирая, мы тоскуем
О несозданных мирах.
Дерзновенны наши речи,
Но на смерть осуждены
Слишком ранние предтечи
Слишком медленной весны.
Погребенных воскресенье
И, среди глубокой тьмы,
Петуха ночное пенье,
Холод утра — это мы.
Наши гимны — наши стоны;
Мы для новой красоты
Нарушаем все законы,
Преступаем все черты.
Мы — соблазн неутоленных,
Мы — посмешище людей,
Искра в пепле оскорбленных
И потухших алтарей.
Мы — над бездною ступени,
Дети мрака, солнца ждем,
Свет увидим и, как тени,
Мы в лучах его умрем.