In spring before the dawn we see
Heaps in the kitchen garden,
As pagans for fertility
Their festal altars burden.
The fresh-cut clods flame in my plot;
In steams at early morning,
And all the earth becomes red-hot
Just like an oven burning.
I cast aside this shirt of mine
Where my earth-labour takes me;
The heat strikes down upon my spine
And like wet clay it bakes me.
I stand up where the sun's rays beat;
With screwed-up eyes I burnish
Myself from head to foot with heat,
As with a fiery varnish.
Night, bursting on the corridor
Comes to my sleeping quarter
And leaves me brimming like a jar
With lilac and with water.
The upper layer she wipes away
From cooling walls, and laden
With me for gift she offers me
To any country maiden.
У нас весною до зари
Костры на огороде,
Языческие алтари
На пире плодородья.
Перегорает целина
И парит спозаранку,
И вся земля раскалена,
Как жаркая лежанка.
Я за работой земляной
С себя рубашку скину,
И в спину мне ударит зной
И обожжет, как глину.
Я стану где сильней припек,
И там, глаза зажмуря,
Покроюсь с головы до ног
Горшечною глазурью.
А ночь войдет в мой мезонин
И, высунувшись в сени,
Меня наполнит, как кувшин,
Водою и сиренью.
Она отмоет верхний слой
С похолодевших стенок
И даст какой-нибудь одной
Из здешних уроженок.