Dominará la nieve los caminos
Y llenará pendientes de tejados.
Saldré para desentorpecer los pies:
Detrás de la puerta — tú.
Sola, en un abrigo otoñal,
Sin gorro, sin las botas,
Dando la lucha a los nervios,
Trituras las copitas acuosas.
Las vallas y los árboles
Se alejan, en la oscuridad.
Tan sola entre la nevada
Estás en la esquina — tú.
El agua escurre por el pañuelo,
Por la manga a la bocamanga,
Y las gotitas del rocío
Brillan entre tus cabellos.
El pelirrubio mechón
Alumbra: el rostro,
El pañuelo y la silueta,
Y este abriguito.
En pestañas humedece la nieve,
En tus ojos madura la tristeza,
Y todo tu semblante aparece
Armonizado de la misma pieza.
Como si con el hierro
Mojado en antimonio
Te arrastraban como
La estría por mi corazón.
Se asentó en él eternamente
Ante las rayas la resignación,
Y es por ello que no importa nada
Insensibilidad que reina en el mundo.
Y es por ello que se duplica
En la nieve la noche entera,
Y no me atrevo a trazar
Barreras entre nosotros, tú y yo.
¿Pero quiénes somos y de dónde,
Cuando de lo antaño se quedaron
Segundas vistas de las causas,
Y ya no existimos en el mundo?
Засыпет снег дороги,
Завалит скаты крыш,
Пойду размять я ноги:
За дверью ты стоишь.
Одна, в пальто осеннем,
Без шляпы, без калош,
Ты борешься с волненьем
И мокрый снег жуёшь.
Деревья и ограды
Уходят вдаль, во мглу.
Одна средь снегопада
Стоишь ты на углу.
Течёт вода с косынки
По рукаву в обшлаг,
И каплями росинки
Сверкают в волосах.
И прядью белокурой
Озарены: лицо,
Косынка и фигура,
И это пальтецо.
Снег на ресницах влажен,
В твоих глазах тоска,
И весь твой облик слажен
Из одного куска.
Как будто бы железом,
Обмакнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.
И в нём навек засело
Смиренье этих черт,
И оттого нет дела,
Что свет жестокосерд.
И оттого двоится
Вся эта ночь в снегу,
И провести границы
Меж нас я не могу.
Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?