Ce matin, au rendez-vous fidèle,
En oblique traînée de safran
Est venu se glisser le soleil
Depuis le rideau jusqu’au divan.
Chaudement d’ocre il a recouvert
La forêt, le bourg ensommeillé,
Le pan de mur près de l’étagère,
Mon lit avec l’humide oreiller.
Et je me suis souvenu des larmes
Qui l’avaient mouillé légèrement.
Je rêvais que dans la forêt calme
Vous alliez à mon enterrement.
Vous marchiez à l’écart ou en file,
Et quelqu’un s’est rappelé, surpris,
Que l’on est le six août, ancien style,
Transfiguration de Jésus-Christ.
Ce jour-là, au sommet du Thabor,
Apparaît une lueur sans feu,
Et l’automne, en oriflamme d’or,
Attire et enchaîne tous les yeux.
Et par l’aulnaie pauvre et nue qui tremble
Vous alliez vers les tombes, les croix,
Là où la forêt rouge-gingembre
Ainsi qu”un pain d”épice flamboie.
Le ciel côtoyait, si vaste et grave,
La cime des arbres soudain quiets,
Et par la voix des coqs, sans entraves,
Les lointains longuement se hélaient.
La mort, arpenteuse communale,
Au cimetière attendait la fin
Et, voulant creuser tombe à ma taille,
Déchiffrait mon visage défunt.
Une voix bien tangible dans l’air
Résonnait près de tous, calmement;
Ma voix prophétique de naguère
S’élevait, échappée au néant :
« Adieu l’azur de ce jour céleste,
Et l’or de la Transfiguration.
Adoucis d’une ultime caresse
L’amer instant de séparation.
Adieu, années troubles, années sombres.
Quittons-nous ici, femme défiant
Le gouffre d’humiliations sans nombre!
De tes batailles je suis le champ.
Adieu l’essor d’ailes grand ouvertes,
Le libre vol forçant les obstacles,
L’univers révélé dans le Verbe,
Adieu l’œuvre, et le don des miracles!»
Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.
Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома поселка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.
Я вспомнил, по какому поводу
Слегка увлажнена подушка.
Мне снилось, что ко мне на проводы
Шли по лесу вы друг за дружкой.
Вы шли толпою, врозь и парами,
Вдруг кто-то вспомнил, что сегодня
Шестое августа по старому,
Преображение Господне.
Обыкновенно свет без пламени
Исходит в этот день с Фавора,
И осень, ясная, как знаменье,
К себе приковывает взоры.
И вы прошли сквозь мелкий, нищенский,
Нагой, трепещущий ольшаник
В имбирно-красный лес кладбищенский,
Горевший, как печатный пряник.
С притихшими его вершинами
Соседствовало небо важно,
И голосами петушиными
Перекликалась даль протяжно.
В лесу казенной землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо мое умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту.
Был всеми ощутим физически
Спокойный голос чей-то рядом.
То прежний голос мой провидческий
Звучал, не тронутый распадом:
«Прощай, лазурь преображенская
И золото второго Спаса
Смягчи последней лаской женскою
Мне горечь рокового часа.
Прощайте, годы безвременщины,
Простимся, бездне унижений
Бросающая вызов женщина!
Я — поле твоего сражения.
Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство».