When the moon lies like a piece of Chardush melon
On the windowsill and it's hard to breathe,
When the door is shut and the house bewitched
By an airy branch of blue wisteria,
And there is cool water in the clay cup,
And a snow-white towel, and the wax candle
Is burning, as in my childhood, attracting moths,
The silence roars, not hearing my words
Then from comers black as Rembrandt's
Something rears and hides itself again,
But I won't rouse myself, won't even take fright...
Here loneliness has caught me in its net.
The landlady's black cat stares like the eye of centuries,
And the double in the mirror doesn't want to help me.
I will sleep sweetly. Good night, night.
Когда лежит луна ломтем чарджуйской дыни
На краешке окна и духота кругом,
Когда закрыта дверь, и заколдован дом
Воздушной веткой голубых глициний,
И в чашке глиняной холодная вода,
И полотенца снег, и свечка восковая
Горит, как в детстве, мотыльков сзывая,
Грохочет тишина, моих не слыша слов, —
Тогда из черноты рембрандтовских углов
Склубится что-то вдруг и спрячется туда же,
Но я не встрепенусь, не испугаюсь даже.
Здесь одиночество меня поймало в сети.
Хозяйкин черный кот глядит, как глаз столетий,
И в зеркале двойник не хочет мне помочь.
Я буду сладко спать. Спокойной ночи, ночь.