Une tendre mèche d’argent
S’est mêlée à mes cheveux noirs...
Rossignol sans voix, tu es seul
A comprendre cette souffrance.
Ton ouie subtile entend ce qui est loin.
Tout ébouriffée, sans un souffle, tu observes
Les fines branches des saules
Quand quelqu’un d’autre lance sa chanson.
C’était il y a un instant:
Les peupliers ne bougeaient plus;
Tout alentour, ils écoutaient chanter
Comme un poison ton indicible joie.
Как вплелась в мои темные косы
Серебристая нежная прядь, —
Только ты, соловей безголосый,
Эту муку сумеешь понять.
Чутким ухом далекое слышишь
И на тонкие ветки ракит,
Весь нахохлившись, смотришь — не дышишь.
Если песня чужая звучит.
А еще так недавно, недавно
Замирали вокруг тополя,
И звенела и пела отравно
Несказанная радость твоя.