I don’t know about the rest of you,
but I feel the cruelest
nostalgia — not for the past —
but nostalgia for the present.
A novice desires to approach the Lord
but is permitted to do so only by her Superior.
I beg to be joined, without intermediary,
to the present.
It’s as if I had done something wrong,
Not I even — but others.
I fall down in a field and feel
nostalgia for the living earth.
No one can ever tear you away,
and yet when I embrace you again
I feel overcome by terrible pain
as if you were being stolen from me.
When I hear the nasty tirades
of a friend who has taken a false step,
I don’t look for what he seems to be,
I grieve for what he really is.
A window opening on a garden
will not redeem loneliness.
I long not for art — I choke
on my craving for reality.
And when the Mafia laughs in my face
idiotically, I say:
“Idiots are all in the past. The present
calls for fuller understanding.”
Black water spurts from the faucet,
Brackish water, stale water,
rusty water flows from the faucet — I’ll wait
for the real water to come.
Whatever is past is past. So much the better.
But I bite at it as at a mystery,
nostalgia for the impending
present.
And I’ll never catch hold of it.
Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему.
Будто послушник хочет к господу,
ну а доступ лишь к настоятелю —
так и я умоляю доступа
без посредников к настоящему.
Будто сделал я что-то чуждое,
или даже не я — другие.
Упаду на поляну — чувствую
по живой земле ностальгию.
Нас с тобой никто не расколет.
Но когда тебя обнимаю —
обнимаю с такой тоскою,
будто кто-то тебя отнимает.
Одиночества не искупит
в сад распахнутая столярка.
Я тоскую не по искусству,
задыхаюсь по настоящему.
Когда слышу тирады подленькие
оступившегося товарища,
я ищу не подобья — подлинника,
по нему грущу, настоящему.
Все из пластика, даже рубища.
Надоело жить очерково.
Нас с тобою не будет в будущем,
а церковка...
И когда мне хохочет в рожу
идиотствующая мафия,
говорю: «Идиоты — в прошлом.
В настоящем рост понимания».
Хлещет черная вода из крана,
хлещет рыжая, настоявшаяся,
хлещет ржавая вода из крана.
Я дождусь — пойдет настоящая.
Что прошло, то прошло. К лучшему.
Но прикусываю, как тайну,
ностальгию по-настоящему.
Что настанет. Да не застану.