December… Snowdrifts in the yard…
Your words and you I still remember;
How in the snow-night, silver-starred,
So shyly shook your every member.
In pearly lace of old Marseilles
You day-dreamed by the velvet curtain:
Around you suitors eyed their prey
On low-slung sofas, far from certain.
A servant brought in spicy tea…
And there around us tunes were playing…
However, now it seems to me
A sorrow of some sort was weighing.
And now in gentle steps there grew —
Imagination, inspiration —
In reverie as I looked at you
A secret, heartfelt aspiration;
And at that moment we were tied,
As Haydn’s strains around us rumbled…
From hall your husband on us spied,
With sideways glance at whiskers fumbled.
____
Now in the snow I stand alone…
Above my wretched soul are floating
The useless dreams that then were sown —
A memory now, with sugared coating.
Декабрь... Сугробы на дворе...
Я помню вас и ваши речи;
Я помню в снежном серебре
Стыдливо дрогнувшие плечи.
В марсельских белых кружевах
Вы замечтались у портьеры:
Кругом на низеньких софах
Почтительные кавалеры.
Лакей разносит пряный чай...
Играет кто-то на рояли...
Но бросили вы невзначай
Мне взгляд, исполненный печали.
И мягко вытянулись, — вся
Воображенье, вдохновенье, —
В моих мечтаньях воскреся
Невыразимые томленья;
И чистая меж нами связь
Под звуки гайдновских мелодий
Рождалась... Но ваш муж, косясь,
Свой бакен теребил в проходе...
____
Один — в потоке снеговом...
Но реет над душою бедной
Воспоминание о том,
Что пролетело так бесследно.